Она смотрит на убранную к Рождеству квартиру, на блюда — остывшие, но всё ещё стоящие на столе — и вдруг понимает: что-то упущено.
Потеряно. Какой-то важный момент прошёл мимо. Уэйда нет дома — у него ведь тоже бывают дела. Наверное. Каришма не знает.
Не знает, когда садится в кресло, откидывается на спинку и смотрит на этот опустевший праздничный стол. Что-то внутри кричит. Без слов.
Ей кажется, что она опоздала. Безвозвратно.
Она даже не понимает насколько.
Эта история началась ещё в школе.
Вэйд казался «носорогом» — прямолинейным, тяжеловесным. Но это быстро прошло. Незаметно для тех, кто был слишком погружён в себя, он к пятому курсу стал тем, кто притягивает уважение. Благородство — без показной добродетели. Простота — не наигранная. Он не искал славы, но боролся за своё, даже когда оно — она — ускользало сквозь пальцы.
Он выбрал индианку — с несносным характером, с чувством, что она не на своём месте. Он справился.
Он был лучшим, что могло с ней случиться.
Для Каришмы Вэйд был первым по-настоящему тёплым воспоминанием о Хогвартсе — и последним, кто остался с ней, когда она выбрала работу.
Он был рядом, когда было тяжело. Он оставался, когда она снова и снова бросалась в омут.
Он ушёл, когда у него не осталось сил.
Не с гневом. Не со скандалом. Просто не смог больше.
Каришма поняла, что потеряла. Но думала — справится. Просто сделает вид, что ничего не произошло. Мелко, мелочно отомстит и пойдёт дальше.
Но прежде чем это случилось, у них было всё. Были недели — месяцы — счастья. Были дни, когда было страшно. Чёрные, бездна под ногами.
Порой ей казалось, что он сведёт её с ума своим отношением к жизни — слишком лёгким.
Тогда она не понимала, какая за этим пряталась мудрость.
Когда он ушёл, её постель остыла. Она ушла в работу — с головой, с телом, с сердцем.
И как странно — когда всё стало совсем невыносимо, Вэйд снова появился.
Она забыла, как он смеётся. Как звучит его голос. Как угасала любовь в его глазах.
Но не забыла прозвище “носорог”. Не забыла это нелепое, детское чувство: когда он смотрит — и как будто видит тебя насквозь. Будто для него нет тайн.
Он вернулся. Зачем?

---

Дополнительно:
На вопрос “зачем” я, пожалуй, отвечу сразу: Ранкорн ввязался в опасную игру и теперь шпионит, чтобы найти способ развалить нынешний режим.
И да — он выбрал задание, которое причинит ему боль: женщину, которая была его женой. Которую он любил. Которой доверял.
Он выбрал её потому, что верит: у него всё ещё есть к ней ключи. И потому, что думает — после всего, что было, он уже не влюбится снова.
Он ошибается. Он всё ещё любит её. Она — всё ещё любит его. Но есть ли у них шанс?
Это безусловно заявка в пару.
Будет больно. Будет много стекла. Будет драма. Будут скандалы — но чаще: молчание. Холод. Стены, через которые больно пробиваться.
Каришма наконец готова любить. Но всё ещё не умеет. Всё ещё боится — и из-за положения в Министерстве, и из-за себя самой.
А Вэйд... он ждал этого много лет. Он скреб эту стену — понемногу, упорно.
А теперь, когда опустил руки, когда ушёл... вдруг снова здесь.
Я хочу верить в них. В то, что упорный мальчик Ранкорн всё-таки получит своё.
В то, что глупая девочка заслуживает любви.
А идеалы, преданности и шпионские игры — разберёмся по ходу.

Только одно — не уходить беззвучно.  Договориться можно обо всём.
Требовать играть только со мной не буду, в личное не полезу, но можем и заобщаться, и поупарываться, если сойдёмся.
Внешность и имя можно поменять. Историю расписать как угодно и как ляжет.
Имя, знаю, дурацкое — но мне так напелось.
Пояснить за Грилло я могу не только потому, что эстетически этот тандем весьма себе люб моему глазу: Вейд не рохля. Он хороший человек - да, во многом, может быть только в отношении любимой женщины, но хороший. Однако у него есть стержень, нрав и личность.

Мы с тобой неразлучны с ранного детства,  ровно столько, сколько помним себя, недаром же мы близнецы, пусть и разнояйцевые, и ты старше меня всего лишь на одну минуту. Одни на двоих друзья детства, похожие до безумия характеры при внешней непохожести, учёба в Хогвартсе на одном факультете, славном Слизерине... О, ты всегда был рядом, в радости ли, в грусти ли, в беде ли. Только в подростковом возрасте у нас с тобой появились слегка разные интересы, когда я начала интересоваться молодыми людьми, а ты принялся проявлять внимание к симпатичным девушкам. Правда, тогда же мы и начали самым натуральным образом бурно ревновать друг друга к объектам симпатии. Ох, сколько моих потенциальных кавалеров ходили после бесед наедине с тобой с разбитыми носами, скольким девицам, к которым ты проявлял внимание, я самолично проредила шевелюра или подливала рвотные зелья! Да, каждый раз после подобных сцен ревности мы с тобой шипели друг на друга как парочка рассерженных змей, ссорились,но быстро и мирились, понимая, что не можем долго сердиться друг на друга.

Даже после выпуска из Хогвартса и вступления во взрослую жизнь мы не потеряли духовной связи и всё также близки, регулярно видимся и всячески поддерживаем друг друга в любых начинаниях. Более того, мы одновременно стали под знамёна Милорда, с которым нас познакомил отец, вместе получили заслуженные честным служением Господину Метки. Ты — мой самый-самый лучший напарник по любым операциям и поручениям во славу Лорда, стоя плечом к плечу с тобой и чувствуя, что ты рядом, я полностью спокойна и уверена, что справлюсь со всем, что поручено мне Господином.   

Ты — моя вторая половинка, самый родной и близкий для меня человек. Даже если я не вижу тебя день или два, то уже начинаю ужасно скучать, поэтому наши встречи давно уже стали практически ежедневной традицией. Да, я всё ещё ревную тебя и бешусь, если вижу, как рядом с тобой крутится очередная дамочка или девица, но ведь точно также ревнуешь меня ко всем мужчинам в окружении и ты, уж я-то точно знаю это. Бывает, что мы ссоримся, и даже очень и очень бурно, но подолгу сердиться друг на друга не можем и быстро миримся. Мы с тобой связаны неразрывной прочной нитью по праву рождения, и никто не посмеет разорвать или разрушить эту связь. Вот только в последнее время тебя отчего-то одолевают настойчивые идеи, как бы выдать меня замуж, да настолько, что ты даже решился, не спросив меня, устроить мою помолвку с сыном Министра Магии, Барта-Краучем-младшим. Разумеется, я в величайшей ярости, и дай тебе Мерлин силы и терпения, если захочешь заслужить моё прощение за подобную выходку и попытку решать мою судьбу!       

---

Дополнительно: При всей духовной близости, Алекто и Амикус  не любовники, пусть даже и засыпают временами в обнимку в одной кровати, и никогда не переступали запретной грани. Внешность можно сменить, но пожалуйста, обсудите этот момент со мной. Очень-очень жду любимого братца, окружу заботой, вниманием, утащу в игру. Заглядывайте в лс, обговорим и обсудим всё, что касается семейных моментов, я не кусаюсь. честное слово)